А. Лазарчук
ТРАНКВИЛИУМ
- Но - отчего?! - она почти кричала. Он спрятал лицо в ладонях и покачал головой. Он качал и качал, и это было почему-то самое страшное. - Они... что-то сделали... с Билли? - она выговорила это, чувствуя, как слова обжигают губы. - И это тоже, - сказал он глухо. - Но это... преодолимо. Я... найду ключик, я знаю... Хуже - другое. Понимаешь... - он вдруг усмехнулся какой-то жалкой и отчаянной усмешкой, - меня ведь нельзя любить. Помнишь, какая была Олив? А я... отлепился от нее... успел - почти вовремя. Потому что, когда тебя любят, хочешь поделиться тем, что у тебя есть... а этого нельзя. И - иначе нельзя. Вот и все. Тебя хватит на полгода, не больше, - закончил он неожиданно жестко и отстранился. - Поделиться? - тупо спросила Светлана. - Поделиться - чем? Глеб не ответил. Он смотрел в другую сторону. Там, за кормой, небо будто намокло. - Шквал идет, государь, - сказал кто-то сзади. - Шквал, - согласился Глеб как-то виновато. Светлана обернулась. Капитан смотрел на них укоризненно. Туча была уже смоляной - и на полнеба. "Единорог" держал пока все паруса, идя под крутой бакштаг. На лаге было тридцать семь узлов. Левые корпуса почти ушли в воду, правые резали воздух. Палуба гудела и вибрировала так, будто под нею изнемогала мощная машина. Больше часа удавалось держаться на краю урагана, обгоняя валы, проходя их плавно и медленно, под острым углом. Тысяча сто тонн железа и стали казались почти игрушкой. далее